«Девятый вал»: история одного шедевра

Сюжет полотна известен многим: чудом выжившие после шторма моряки готовятся к новому удару стихии. Тому самому девятому валу, который может стать для них фатальным. Судно раскололось едва ли не в щепки, горстка уцелевших из последних сил держатся за обломок мачты... Казалось бы, шансов на спасение нет. Но яркое солнце, показавшееся из-за туч, дарит надежду и героям картины, и зрителям...

Иван Айвазовский родился и жил в портовой Феодосии. И, конечно, от пытливого мальчишки не ускользнули многочисленные байки тамошних бывалых моряков. Истории о разрушительных бурях, подводных сокровищах и русалках – чего только не услышишь из уст людей, большую часть жизни проводивших в открытом море... Одна из самых страшных морских баек – о том самом девятом вале. Разрушительном, смертоносном, беспощадном... Ещё древние мореплаватели обратили внимание, что морские волны отличаются друг от друга своими размерами и мощью. Позже физики объяснили это явление, сформулировав принцип интерференции (это когда несколько волн сливаются в одну). Собственно, на почве этих вековых наблюдений и зародилась идея, что в любом шторме есть девятый вал – самый разрушительный и сильный. При этом древние греки роковой волной считали третью, а римляне – десятую.

Курортный сезон в Крыму будет удачным!

В живописи, публицистике и поэзии «девятый вал» часто используется как некий символ высшей кары, непреодолимой природной силы... Этот художественный образ применяли в своём творчестве Александр Пушкин, Гавриил Державин, Григорий Данилевский и, например, Анна Ахматова. Упоминание о девятом вале есть в песнях групп «Любэ» и «Машина времени». Словом, кто только не черпал вдохновение в старой морской байке.

К слову, по одной из версий, в основу картины легли не только россказни феодосийских матросов, но и впечатления самого Айвазовского, который за несколько лет до создания полотна попал в сильнейший шторм в Бискайском заливе. Тогда предположили, что в кораблекрушении никто не выжил. Газеты даже успели сообщить о гибели прославленного живописца. Но, слава богу, обошлось – через несколько дней изрядно потрёпанное судно благополучно вернулось в порт.

«Девятый вал» написан в 1850-м. Примечательно, что и эту, и большинство других своих работ художник писал не с натуры, а по памяти. Сам он объяснял это так: «Живописец, только копирующий природу, становится её рабом, связанным по рукам и ногам. Движение живых стихий неуловимо для кисти: писать молнию, порыв ветра, всплеск волны немыслимо с натуры. Для этого-то художник и должен запомнить их и этими случайностями, равно как и эффектами света и теней обставлять свою картину».

Над «Девятым валом» живописец работал в мастерской, которая находилась в северной части его дома в Феодосии. Солнечные лучи проникали туда лишь ближе к вечеру. Поэтому маринист был ограничен по времени в работе над картиной. Некоторые специалисты полагают, что на создание этого шедевра, без учёта предварительной работы над эскизами, у художника ушло всего три часа. Учитывая размер полотна (221х332 см), поверить в это непросто.

Картина практически сразу была признана шедевром. Русские критики писали восторженные отзывы и сравнивали полотно с «Последним днём Помпеи» Карла Брюллова. Где бы ни выставлялась картина, взглянуть на неё тут же выстраивались огромные очереди. Осенью 1850 года «Девятый вал» оказался на выставке в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Поговаривают, что Иван Шишкин, которому на тот момент было всего 19 лет, простоял перед картиной несколько часов.

Картину купил Николай I и передал Эрмитажу. А в конце XIX века полотно пополнило коллекцию создававшегося тогда Русского музея, где экспонируется и по сей день. Впрочем, порой картина отправляется в путешествия. Из Русского музея она выезжала восемь раз. Самая дальняя поездка – в Японию. Как ни странно, но жители Страны восходящего солнца вообще неравнодушны к творчеству крымского художника. В 2003 году в честь 30-летия «Фуджи-музея» его администрация провела опрос среди посетителей: какое из произведений за тридцать лет запомнилось больше других? И японцы дружно ответили: «Девятый вал» Айвазовского!»

Впоследствии Иван Айвазовский написал целую серию штормов. Но ни один не повторил громкого успеха «Девятого вала», картины, прогремевшей на весь мир и ставшей для своего автора программной...