Впечатление о Феодосии

Заблудиться в Феодосии, даже если Вы путешествуете без карты, почти не возможно. Город по-южному уютный и небольшой. Все дороги ведут в центр, к набережной и к порту. А в центральном парке рядом с газетным киоском есть подробная карта, где обозначены достопримечательности города. В Феодосию мы отправились искать остатки древней крепости Кафа, которую так же называют Генуэзской и Карантинной. Много веков назад она мощной стеной опоясывала город, входивший во владение крупной итальянской республики Генуи. Кафа была большим торговым центром. С востока сюда привозились пряности, ароматические масла, шелк. Из славянских земель доставлялись меха, воск. Но главным товаром генуэзцев были рабы. Кафу называли городом «живого товара». Кафы давно нет, и нет былого торгового величия. Есть Феодосия – город, дарованный богом. Так переводится с греческого языка нынешнее название. Звучное название как нельзя лучше характеризует красоту здешних пейзажей. Феодосия расположена на побережье живописного залива по склонам мелкогорья, являющегося отрогами хребта Тепе - Оба. Мы прибыли в город по дороге из Коктебеля. Свернули направо за кольцом. Мимо старинной водокачки и оригинального дома с деревянным кораблем на фасаде добрались до автобусной станции и Центрального рынка. Там сделали первую остановку. Мое внимание привлек старинный склеп, расположенный позади новенькой нарядной Всехсвятской церкви. Пока муж спрашивал дорогу до Карантинного холма у водителя маршрутки, я зашла за ограду. Территория церкви оказалась чистой и ухоженной. Слева от храма небольшое кладбище со старинными надгробиями, цветочные клумбы. По двору туда-сюда снуют рабочие, реставраторы. Один из них предложил осмотреть внутреннее убранство церкви за небольшое пожертвование. Храм всех святых, пока идут реставрационные работы, открыт для прихожан по выходным дням, а мы были в будни. Поворот ключа в замке. И вот мы на пороге храма. Внутри ярко и нарядно. Стены позолочены и талантливо расписаны донецкими художниками. В сюжетах росписи угадываются мотивы Боттичелли и Иванова. Пахнет не ладаном и воском свечей, а свежей краской. Просторно, светло. И как-то неуютно от того, что мы здесь совсем одни. Гулко звучат голоса. В храме хорошая акустика. Сопровождающий мужчина, пустивший нас в церковь, кажется, ничуть не смущен. Он неторопливо отвечает на мои вопросы. И я узнаю, что храм новый, но построенный по старым эскизам. Прежнюю церковь взорвали советские власти, колокола сбросили в Феодосийский залив. Очень звонкие были колокола. Что удивительно, храм работал всю войну, а взорвали его только в 1961 году. От прежней церкви остались ворота и склеп-часовня князей Чернецких. Прикладываемся к иконам со святыми мощами. Торопливо ставим свечки. И выходим во двор. Уф! Кажется, я забыла помолиться? А на небе рассеялись тучи. Как же быстро меняется погода. До Карантинного холма добираемся за считанные минуты. В качестве ориентира служит автобус №1, который едет по направлению Горбольницы. По пути останавливаемся еще у одних живописных развалин. На сей раз армянской церкви. Карантин – южная окраина Феодосии и самая старая часть города. На холме в середине 12 века была сооружена первая линия Кафинской крепости, ставшей ее цитаделью. Здесь располагались дворец консула, резиденция католического епископа, казначейство, магазины, склады. Сегодня от цитадели сохранились лишь стены с воротами и несколько башен, из которых особенно хорошо выглядит башня папы Климента 4. Попасть за стены крепости можно совершенно бесплатно. Только, оказавшись там, попробуйте не разочароваться, ведь Вы не увидите ничего, кроме мусорной ямы, бумажек гоняемых ветром, сонных ленивых кур, белых домиков за забором и кусочка синего моря, виднеющегося сквозь колючую проволоку ограды. Впрочем, включите фантазию и представьте, что на месте вот этой ямы когда-то торговали невольниками. Их держали в сорокадневном карантине, прежде чем отправить в рабство. А сколько тайн хранит в своих глубинах синее-синее Феодосийское море, виднеющееся в рваном проеме крепостной стены. По нему прибыл великий русский путешественник Афанасий Никитин после долгих странствий по миру к стенам Кафы. И его чуть не казнили. Афанасия спас его дневник, в котором он подробно описывал все, что видел в пути. Писали о Феодосии и другие великие люди. Например, Чехов, который за время отдыха не успел здесь ни разу соскучиться, и Пушкин, монумент которому установлен неподалеку от Генуэзской крепости. И только Иван Айвазовский сумел прославить Феодосию, воспеть красоту ее природы ни словом, а кистью. Благодаря его стараниям и меценатству провинциальный городок на берегу моря превратился в один из благоустроенных городов Крыма. В каждом городе есть место, которое пользуется особой любовью жителей, которым они гордятся. В Феодосии это картинная галерея Айвазовского. У фасада галереи - бронзовая фигура художника, сидящего на пьедестале с палитрой и кистью в руках и пристально вглядывающегося в морскую даль. Внизу у его ног предельно лаконичная надпись "Феодосия - Айвазовскому". Гуляя по городу, мы не раз встречали знаки благодарности горожан своему знаменитому земляку. Фонтан, памятник, мемориальные доски… Могила великого художника мариниста находится неподалеку от Кафы на территории армянской церкви Св. Сергия или Саркиса, как называют ее местные. Храм старый, каменный со средневековой архитектурой. Здесь крестили будущего гения, здесь его и отпевали. Запомнилась надпись на саркофаге художника: "Родившись смертным, оставил по себе бессмертную память". Лучше не скажешь. Никто из известных мне живописцев не смог настолько правдиво, талантливо и не скучно изобразить море, как это сделал Иван Айвазовский. Спокойное, предрассветное, вечернее, ночное, бурное море было главной темой его произведений, темой его жизни. Благодаря поездке в Феодосию, я открыла для себя и другого Айвазовского – портретиста, художника пишущего картины на религиозную тематику, музыканта! В большом выставочном зале дома, где жил художник, сохранился рояль, на котором он любил музицировать. Феодосия – музыкальный город. Утренний город отчетливо звучит волной, ударяющейся о причал, криком чайки, стрекотом кузнечика в сухой траве, шумит портом и гулом машин. Вечером, когда зажигаются огни на набережной и отдыхающие выходят на прогулку, из многочисленных кафе слышна музыка, зовущая танцевать. Стучат каблучки по асфальту, лопаются разноцветные резиновые шарики, по которым стреляют из рогатки сорванцы, с хлопком вылетает пробка из бутылки шампанского, льется вода из крана, хлопают в ладоши, заливисто смеются, поют караоке. Поют романтичную песню о белых розах, популярную во времена моего детства, «Владимирский централ» и «Чудную долину». И почему на отдыхе душа стремится к ретро – музыке и шансону у русско - украинских людей? Или раньше песни были душевнее, чем сейчас? И чем сейчас хуже, чем тогда? А может все-таки лучше? Не знаю. Наверное, в Феодосии особая атмосфера, которая располагает к творчеству. Мы сидим в уличном кафе с итальянской кухней и суетой улицы, горячим воздухом и не менее горячим кофе. Я сбивчиво строчу в только что приобретенном блокноте, замечая, что почти разучилась писать ручкой от руки. Мы только вышли из литературно-мемориального музея А.С. Грина, расположенного на Галерейной улице – улице музеев и красивых домов. Александр Грин так же, как Иван Айвазовский любил море. И не мыслил своей жизни без него. Прежде, чем написать библию для девочек-подростков «Алые паруса», Грин много странствовал, искал себя, был революционером. Жил в Баку и в Питере. И наконец, оказался в ссылке в Феодосии. Не старый, но больной и разочаровавшийся во многих своих прежних революционных идеях человек. Быть может, глядя в морскую даль, в его голове рождались строки «Бегущей по волнам». В ворохе черно-белых фотографий за стеклом, я пытаюсь разглядеть судьбу человека. Если она есть, конечно. В судьбе города, как и в судьбе человека можно выделить периоды расцвета и спада. Чем, древнее город, тем больше он может о себе рассказать. В облике Феодосии сплелись в единое целое разные культуры и судьбы многих народов. В центральной части современного города в небольшом скверике стоит величественная башня св. Константина, своеобразный символ Феодосии. Рядом - остатки Генуэзской крепости. На улицах Розы Люксембург, Новокарантинной, Рабочей, Корабельной встречаются руины генуэзских сооружений. В районе бывшей Караимской слободы сохранились до нашего времени древняя мостовая, стены жилых домов, развалины турецких бань, мостов. Средневековые постройки – отголоски прошлого можно обнаружить по всему городу. Не только в старом центре, но и в новых районах. Они придают Феодосии неповторимый колорит города, которому бог подарил не одну, а несколько жизней.