Интервью с легендарным виноделом Феликсом Феодосиди

Феликс Феодосиди — человек легендарный, это старейший винодел на постсоветском пространстве, автор большинства марочных вин и коньяков завода «Коктебель», на котором работает с 1965 года. Несмотря свой на весьма почтенный возраст — 84 года — он продолжает трудиться на своем родном заводе в качестве советника генерального директора. Ф.Феодосиди поделился с «Фео.РФ» своими воспоминаниями, а также видением современного виноградарства и виноделия.

С чайником за маслом

Феликс Феодосиди — грек. Настоящая его фамилия Феодосиади, но в метрическом паспорта букву «А» упустили: «Для чего это было сделано? Это при бериевщине все крутили-вертели». Отец был родом из крепости Карс, некогда столице армянского царства, а сейчас — это город на востоке Турции.

— Отец работал на железной дороге, тогда строили ветку Карс — Тифлис (этой сейчас Тбилиси), а потом начался геноцид, армянско-турецкая резня, — вспоминает Ф.Феодосиди. — Учитывая сложную обстановку, крестные (а в те времена крестные считались особо приближенными к семье) забрали детей, старшего брата Ахиллеса и сестру Елизавету, и на фаэтоне по грузинской военной рванули дороге рванули аж на Кавказ, в Кисловодск. А родственники матери жили во Владикавказе, и оттуда тоже рванули. Бросили все, кто-то говорил, что золото там закопали, бросили, потому что бежать нужно было. Отец узнал, что все нормально, тоже приехал в Кисловодск.

Таким образом, Феликс родился в Кисловодске в 1933 году. Стоит отметить, что в 30-е и 40-е греки тогда разъезжались по всему миру: кто-то уехал в Грецию, в Салоники, кто-то — в США, в Сан-Франциско:

— Крестная хотела забрать меня в Сан-Франциско, но мать не отдала. Тогда были очень сложные времена по словам родителей. И голодовка, и политические репрессии, хотя греки никогда политикой не занимались. Родители были хлебопеками, отец занимал ответственные посты, и тоже в 44-м был выслан. Отец по этому поводу особо не разговаривал, потому что тогда был сложный политический процесс — угнетение греков.

Помнит Феликс Периклович и оккупацию, она длилась относительно недолго — полгода:

— В сентябре пришла старушенция, я во второй класс тогда ходил, принесла книжицы с картинками и немецкими словам, раздала всем, так что в течение какого-то времени мы стали говорить по-немецки. Евреев же всех расстреляли. Сложно материально было. Но с воровством очень строго было. В Кисловодске были ЦИКовские (Центральный исполнительный комитет СССР — прим. ред.) санатории, все в коврах, и во время войны, когда наши ушли, в момент все растащили. Пришли немцы: ничего нет, ни кроватей, ни матрасов, ничего. Приказ коменданта: вернуть все в течение суток. В случае невозврата и нахождения в квартирах — расстрел на месте. Городок небольшой, а санатории богатые. А когда пришли наши, уже никто не считал, не искал, — растащили, так растащили. Отец же был строгий: если принес, спрашивал, где взял, и говорил: «Отнеси и положи на место». Единственное, все шли на маслозавод за постным маслом. Ходил и я за ним с чайником.

«Вот и проведешь сезон»

После школы Феликс Феодосиди поступил в Прасковейский техникум виноградарства и виноделия, который окончил в 1954 году. Решение идти туда учиться было спонтанным, возможно, сыграла близость учебного заведения.

— Интересное хозяйство, дореволюционное еще: свои виноградники., свой завод, с азов начинали. Сегодня нет таких учебных заведений, сегодня даже Магарач (Национальный институт винограда и вин в Ялте — прим. ред.) оказался в сложном положении: у них ни виноградников, ни завода, — отмечает Феликс Периклович и подчеркнул, что в детстве ему не доводилось сталкиваться со спиртным. — Я никогда не видел, чтобы родители пили, дома никогда не было никаких напитков. Я, уже будучи взрослым, спрашивал: «А что вы пили в Карсе?» По тем временам, до революции коньяк пили, наверное, французский, потому что других не было, либо же армянский. И шампанское. Никаких вин дома не было.

По окончании техникума Феликс Феодосиди работал на винном производстве «Суворовский-Бештау» в Ставропольском крае. А в 1965 году познакомился со знаменитым руководителем совхоза-завода Михаилом Македонским:

— Поначалу я вообще хотел уехать, говорю: «Я здесь все сделал, что надо». А тут приехали рабочие из того хозяйства, где я работал в Ставрополье. Главный агроном пришел, говорит: «Его не надо увольнять, знающий человек». И Македовский — это же талантливый человек был, командир-партизан, тоже говорит: «Мне некому сезон проводить, а ты, я вижу, в этом деле толк знаешь, вот и проведешь сезон». А потом уже, знаете, как складывается по жизни…. Здесь и обосновался (смеется — прим. ред.).

Четвертое место в мире

В то время завод разрастался, метростроевцы из Москвы возводили подвалы, и виноград для переработки возили из многих близлежащий районов: Кировского, Ленинского, Советского, Азовского. Перерабатывали до 25 тыс. т винограда, работали день и ночь, груженные ягодой машины стояли от арки «Коктебель» до храма в Щебетовке (там тогда чебуречная была). Часть винограда в Феодосии перерабатывалось на сок, он тогда был на особом контроле, как детское питание.

По информации Феликса Феодосиди, в пик развития в Крыму насчитывалось 150 тыс. га виноградников, а сейчас осталось всего 17 тыс. га. А Советский Союз со своими 1,3 млн га занимал четвертое место в мире после Франции, Италии и Испании.

— Мы тогда создали крупнейшее предприятие на советском пространстве, такого в Союзе не было, — рассказывает Ф.Феодосиди. — В те годы еще построили Инкермановский завод марочных вин. Там были выбраны каменоломни и на их основе создан завод — бочки, буты, — это целая технология. Тогда партия приняла решение выпускать больше марочных вин, чтобы вся страна могла пить качественные напитки. И все заводы были завязаны на этом, в основном, упор делался на белом портвейне, — то, что тогда могли производить предприятия при их технологическом оснащении.

В бытность Феликса Перикловича, на заводе «Коктебель» создали 12 наименований марочных вин: столовых, крепленных, десертных. Освоили и коньячное производство. В те годы этот напиток производили в основном Армения и Грузия, оттуда приезжали именитые специалисты налаживать процесс в Коктебеле и Симферополе.  Самый известный коньяк Феликса Феодосиди — 30-летний «Кутузов».

Создал винодел и огромный коллекционный фонд — порядка 500 тыс. бутылок (образцы, начиная с 1962 года урожая), из которых на сегодняшний день, к сожалению, осталось около 180 тыс.

— Коллекционное — это марочное вино, дополнительно потом выдержанное в бутылках не менее трех лет, с учетом всех условий, — отмечает Ф.Феодосиди.

500 элементов

Феликс Феодосиди подчеркивает, что в Коктебеле очень интересные почвенно-климатические условия для выращивания винограда:

— Винограда для производства именно марочных вин. Условия сложные — сочетание степного, горного и морского воздуха и, естественно, почвы: щебень, глина, кремний, мергель и другие не менее важные элементы для вина. И при посадке винограда мы сделали упор практически на все сорта, необходимые для марочных вин. Которые в итоге отличаются даже от массандровских. В вине очень много элементов, более 500. Эти элементы приближены к человеческому организму. Есть даже наука такая: оздоровление и лечение вином, еще до революции были разработаны специальные схемы: определенное количество в сочетании с пищей. Как человек с годами становится мудрее, так и вино с выдержкой становится особенным и на организм тоже влияет по-особому.

Ф.Феодосиди уверен: вредно все, если злоупотреблять. И приводит пример с помидорами, про которые одно время начали говорить, что там много щавелевой кислоты. А когда стали разбираться. Проанализировали, оказалось, что кислоты этой там — практически совсем ничего.

— Коньяк тоже нельзя стаканами пить, извините, но его пьют как дижестив, после ужина, в небольших количествах, — объясняет Феликс Периклович. — А мы привыкли все стаканами пить (смеется — прим. ред.). Как это так, что такое рюмка?! Налил стакан и бахнул.

Сладость с серой

По мнению Ф.Феодосиди, алкогольная отрасль должна быть государственной.

— Алкоголь — это серьезно. Сейчас часто передают, что люди травятся и чего только не продают под видом алкоголя. Кроме того, винодельческая отрасль — это особое тонкое производство, которое имеет свои определенные требования. Это особая культура. Не должны «водочники» этим заниматься. Еще в царское время водка — это «акцизка», отдельно, а виноделие — отдельно, и эти два отрасли никогда не соединялись.

Нынешняя тенденция выпускать полусладкие вина — явление временное.

— Европа полусладкого не пьет. Что такое полусладкое вино — сухое вино смешанное с добавлением сладкого концентрата, — отмечает Феликс Периклович. — Это не вино. Вино натуральное нужно пить. А в полусладких повышенное содержание серистого альдегида, то есть серы — для хранения, чтобы не забродило (смеется — прим. ред.).

Ценны именно марочные вина, а их процент от общего количества достаточно низок — 3-5%, и стоит делать упор именно на их производство.

Государственный контроль

— Домашнее вино делаете?

— Сейчас нет. Когда-то супруга делала, понемногу, по несколько небольших бутылей. Это же надо подвалы. И ягоду каждую отделить, раздавить, настоять. Интересно смотреть, но нет необходимости, когда я могу любой процесс здесь на этом оборудовании сделать (смеется — прим. ред.)

— Ваш сын Константин сам решил идти по вашей стезе или это ваше влияние?

— Он сам инициативу проявил. В Москву поступил.

— Что важно для винодела? Какими основными качествами он должен обладать?

— Вопрос интересный, важный. Должно быть особое душевное настроение, особые чувства и свое творчество. Как в любом деле. К сожалению, вы знаете, у нас здесь очень много прошло виноделов. Кто пил, кто-то — еще что. Виноделие — особая отрасль. Вот сейчас Константин (главный инженер Константин Феодосиди — прим. ред.) смотрим, чтобы все правильно происходило: температуру, сколько времени перемешивать и так далее. А удачные годы для вина, особенно десертного, бывают всего лишь один раз в 20-25 лет при соблюдении, конечно же, правильно технологии.

Еще раз подчеркну: виноделие нужно взять под серьезный контроль государства. Это культура нации, высокая культура. Во Франции виноделие под контролем института, в ЮАР, на острове Майдейра…. Наше государство должно разработать общую программу по Крыму. В тех же латиноамериканских странах, если кандидат в президенты вино не любит, его не избирают: в Аргентине, Чили, Бразилии и т.д. Да и в Европе государство помогает виноградарству, потому что за счет этого туризма и продаж вина, бюджеты стран получают огромные прибыли…