Первые итоги после 100 дней в должности: большое интервью врио губернатора Севастополя городским телеканалам

В минувшую субботу врио губернатора Севастополя Михаил Развожаев подробно отвечал на вопросы редакторов четырех городских телеканалов.
Вашему вниманию - текстовая распечатка большого интервью, посвященного в основном городскому хозяйству.

***

- Добрый вечер, коллеги! Пригласил Вас сегодня сюда, в достаточно известное историческое место, где сегодня практически штаб-квартира русского географического общества. Прошло 100 дней, как-то так сложилось в политологических терминах, что в это время принято подводить какие-то первые итоги. Ну и я знаю, что очень много вопросов накопилось. Старался эти 3 месяца в основном вникать в курс дела, разбираться с проблемными вопросами, ну и, естественно, по каким-то оперативным вещам всегда давал комментарии журналистам, всё это касалось локальных вещей.

Наверное, какая-то общая картина, судя по крайней мере, по тому, что я читаю, слышу и так далее, складывается, но, наверное, правильно уже было сегодня поговорить более подробно, по крайней мере, ответить на те вопросы, которые вас интересуют.

Если они интересуют вас, значит, они интересуют журналистов, которые работают в поле, а значит - людей, скорее всего, вы опираетесь на те вопросы, которые люди адресуют вашей редакции.

- За эти 100 дней, что вы уже работаете врио губернатора, какие, на ваш взгляд, самые острые проблемы в Севастополе существует на сегодняшний день? Может, бы вы отметили три-четыре?

-  Проблемы стали возникать по мере того, как стал разбираться с вопросами. Они делятся на две группы: стратегические, которые копились годами, которые невозможно решить быстро, но нужно начинать системно решать. И на те вещи, которые требуют просто настройки и более качественного подхода. Причем, что интересно, понятно, что мы говорим о стратегических вопросах.

Решать по-крупному

Допустим, когда проходит сильно большой ливень, и мы видим, что город начинает утопать. Исторический его центр утопает, новые микрорайоны - к сожалению, везде одинаково, потому что никто и никогда не озаботился тем, чтобы проектировать новое строительство с учетом мощности ливневой канализации. Понятно, что то, что было в историческом центре - запланировано, оно было на тот объем зданий, сооружений, жилья, которое было построено, когда город возрождался после Великой Отечественной.

За это время, уже и в советское время, и в новейшее время построено огромное  количество в центре всяких разных вещей, связанных с развитием города (не будем давать оценку, особенно новейшему периоду). Но про ливневую канализацию, конечно, никто не думал. Строители про нее не думали. Я уже не говорю про водоотведение, очистку и про многое другое - никто не думал. Это такая вещь, которая сразу на поверхности. Конечно же, ее нужно решать.

Первое, на что я обратил внимание: делается ремонт дорог - и даже не пытаются обратить внимание, но подрядчиков сложнее обвинять, надо обвинять тех. кто проектирует даже текущий ремонт. Никто не думает, как сразу локально проблему решить. Понятно, что сложно сразу сделать, построить ливневую канализацию, отвести все это в какие-то коллекторы,  и так далее. Очень мало, хотя  есть и выпуск по этим коллекторам, к сожалению, они тоже без локальных систем очистки, и это все уходит напрямую в море. При этом никто даже не думает, как эту проблему решать. Если ты даже не делаешь колодец, нужно предусмотреть уклоны, предусмотреть все равно какие-то, хотя бы временные, инженерные сооружения.

По крайней мере, когда мы уже тратим деньги, нужно сразу предусматривать вещи, связанные с тем, чтобы после ремонта качество изменилось. Мы положили новый асфальт - но при этом все равно после дождя получаем то же самое. Вот на спуске Котовского - там была ливневая канализация, я на первой неделе там проезжал, смотрел, люди мне там написали тоже про эту проблему. Посмотрел, есть действительно колодцы, они просто были засыпаны строительными отходами, песком, щебнем и так далее.

Вместо того, чтобы их очистить, обработать и максимально посмотреть, проверить и подремонтировать, по крайней мере, возобновить - нет, просто в ходе стройки все было засыпано. Сейчас мы это привели в порядок, несколько раз я выезжал... и так везде. Это локальная история, но ее надо решать по-крупному. Проектировать систему - это достаточно сложно, во-первых, ее надо просчитать, подумать, сейчас эта работа заканчивается, что касается самой схемы ливневой канализации Севастополя.

Следующая задача - это проектирование.

Проектирование будем начинать, я надеюсь, в следующем году. И потом строительство. Это очень дорогой проект, как бы он приземленно ни звучал. По предварительным оценкам, это больше 20 миллиардов рублей, реконструировать, построить, вместе с локальными очистными сооружениями, которые не позволят грязной воде попадать в море, и так далее. С такой инициативой я, в рамках своей встречи с президентом, обратился, получил поддержку, и эти деньги мы будем планировать в ФЦП  после того, как сделаем проект.

Проект, я надеюсь, мы начнем уже делать в следующем году.

Ищем по всей стране

Острые проблемы - это, конечно, исполнительская дисциплина и реализация объектов ФЦП. Поразило, что весь город разрыт, при этом ездишь по городу - на объекте один-два человека, а иногда вообще никого. Все разбито на маленькие секции, этот ремонт. По 44-ФЗ проведены торги, причем выходят компании, по цене начинают падать, иногда падают ниже здравого смысла, что, к сожалению, закон позволяет делать, приходят на объект и дальше не справляются. И мы получаем то, что первую часть делают, убирают и снимают старый асфальт, убирают бордюрный камень, разбивают тротуар, а потом работа останавливается. Это, конечно, недопустимо.

Практически каждый день в ручном режиме занимаюсь тем, что вот этих подрядчиков отыскиваем, они же со всей страны сюда приехали. У них руководство ООО какое-нибудь в Самаре или где-нибудь в Нижнем Новгороде. Это я еще хорошие города назвал,  оттуда еще подрядчики более-менее приезжают. Восточная Сибирь, они по всей стране, и их найти достаточно сложно, претензии предъявить сложно, а людям же это непонятно, им кажется, что работы ведутся, плохо работают чиновники.

Да, чиновники работают плохо, потому, что есть юридические инструменты, я о них много раз говорил. Что есть график строительства, он должен быть жестким, он должен контролироваться, отклонение больше недели - надо инициировать расторжение. И даже когда так делается, картинка все равно не меняется. Это вызывает справедливое раздражение у людей.

Задача сделать хорошо

- Сохранение исторического облика нашего города для нас очень важно. Сняли брусчатку и уничтожили на улице Василия Кучера, разрушается Штык и Парус, наш знаменитый памятник. Миллион подобных вопросов,  наши исторические здания не реконструируются, красивейшие здания. Скажите, пожалуйста, как вы оцениваете в целом работу департамента, который отвечает за сохранение нашего культурного наследия, и какие меры будете предпринимать? Я понимаю, что вы человек не равнодушный, у вас историческое образование, вы знаете, что есть история и вы цените ее...

- Во-первых, конечно, Севастополь уникальный город. С точки зрения архитектуры, того ансамбля, который сделан, когда он восстанавливался после войны - к счастью, сохранились такие объекты, как третья школа - реальное училище бывшее, здание 19 века, есть еще замечательные образцы, они в центре в основном находятся. К сожалению, за последние 20 лет, а может, и полвека, должным образом никакой реставрации они не подвергались.

Кроме того, понимаете, мы сталкиваемся всегда с большим противоречием, о котором я говорил, когда мы обсуждали реконструкцию Большой Морской. Я лично решил поговорить с людьми, мне было важно услышать, через настороженное отношение, и все-таки попытаться донести до людей, что нет задачи взять и лишь бы просто что-то сделать. У меня задача есть - сделать хорошо.

Мы все любим город, мы все хотим, чтобы он выглядел прекрасно, но когда доходит до частных локальных интересов отдельных людей, здесь, начинается: "вот вы там приводите все в порядок, а мне вот здесь надо остекление на балконе сохранить, кондиционер у меня нет денег перевешивать с фасада и убирать его в дворовую часть или ставить на балкон".

Это непростой вопрос, который, к сожалению, с кондачка решить невозможно.

Если твой дом будет выглядеть как памятник, восстановленный в своем первоначальном образе, в совокупности твоя квартира будет ценнее, и ты с точки зрения личного состояния тоже капитализируешься. Но это процесс не быстрый, и такое понимание приходит не мгновенно, и здесь тоже нельзя это делать через колено или какими-то жесткими административными мерами.

Реставрация, а не реконструкция

Что касается департамента, который называется Севнаследие - вы знаете, здесь, на самом деле, это федеральные полномочия, которые переданы в Севастополь на уровне региона.

Здесь вопрос в объеме полномочий, который есть у этого органа. Орган должен выявлять памятники, устанавливать зоны охраны. Если нарушаются охранные обязательства, выносить  соответствующее предписание. Формально все это делается, каждый день выявляются новые памятники, заказывается экспертиза, определяются зоны охраны. Этот большой объем документов есть, но чтобы отреконструировать любой памятник, это же не просто взять и выделить деньги на стройку, здесь, во-первых, нужно серьезное изменение федерального законодательства.

Сегодня, честно сказать, отремонтировать памятник практически невозможно.

Это огромные деньги, очень узкое количество специализированных организаций уполномочены делать проект, и они настолько все заняты и у них все расписано, - чтобы найти такую организацию, которая действительно сделает качественно, требуется достаточное время. А потом фактически по каждому строительному шагу делается экспертиза дополнительная, подбираются материалы, то есть это реставрация, это не реконструкция. Поэтому, как правило, любой объект культурного наследия, который заходит в стройку, - это не один год, это очень сложная, мучительная, кропотливая работа, это огромная работа, но, именно так и нужно делать в Севастополе.

И здесь обвинять управление Севнаследия в том числе в том, что они не реставрируют... это не их задача. Они должны выявлять, они должны описывать, устанавливать охрану и следить за нарушениями законодательства.

У меня есть вопросы определенные, особенно связанные с тем, что не синхронизированы процессы, когда, допустим, мы начинаем что-то делать в одном месте, и вместо того, чтобы подключиться и по своей части все посмотреть и дать рекомендации, мы в управлении ждем, когда начинаются какие-то жалобы, начинаются какие-то претензии, потом начинаем на это реагировать. Такой подход, к сожалению.

Что касается Штыка и Паруса и Солдата и матроса - то планы реконструкции этих памятников есть. Мне бы, конечно,очень хотелось, чтобы мы там навели порядок к юбилею Победы, коль к  юбилею освобождения Севастополя не очень получилось, надо, конечно, сейчас к этому подойти. Сейчас вот этим занимаюсь и организационный комитет по празднованию 75-летия Победы решил лично возглавить, я буду этими вопросами заниматься и в рамках проекта культурного кластера на мысе Хрустальный, постараемся прежде всего сюда направить усилия партнеров, которые сейчас там работают и реализовывают объекты.

Там, прежде всего, есть планы на музей Героической Обороны - это будет первый объект, который постараются ввести, и он будет на площадке как раз рядом с двумя этими памятниками, постараемся, чтобы они попали в территорию комплексного благоустройства.

Про жильё и две модели

- Как вы собираетесь решать вопросы социального жилья?

- Есть несколько сценариев. Первый, самый простой - найти сейчас в рамках работы с Генпланом участок земли, который может пойти под многоквартирную и многоэтажную застройку. Выделить, сделать проект планировки и за государственные деньги, которые будут выделены, построить эти дома, являясь заказчиком.

Получить просто готовые дома и там соответственно уже их распределять в соответствии с задачами специалистам социальной сферы. Это один подход прямого строительства.

Есть другой  вариант, который тоже сейчас прорабатывается, это вариант проектирования комплексной застройки. Когда мы берем те же средства, которые у нас есть, проектируем большего объема участок, подводим все коммуникации, технические условия сразу организовываем, сразу проектируем необходимое количество машиномест, озеленение, детские площадки, школу, садик, поликлинику, то есть все, что необходимо на этом участке, исходя из соображения, что, когда получим, допустим, не 250 тысяч квадратных метров, как я изначально смотрел, а, к примеру, миллион квадратных метров под вот эту большую застройку.

Но деньги государства тратим не на то, чтобы самим построить коробки, дома, мы тратим эти деньги именно на всю инфраструктуру необходимую.  И у нас получается, что мы создаем комплексную застройку, которая полностью обеспечена всеми коммуникациями, чтобы не было таких вопросов, как у нас, к сожалению, возникают, когда дом подключен, но то воды нет, то света, то газа, то канализация постоянно забивается, потому что ее мощность просто не рассчитана на это строительство.

Мы делаем идеальную модель, где архитектурные вещи уже все прописаны. Там нельзя будет построить кому попало и как нравится. Это фактически готовый проект, и мы говорим: так, товарищи застройщики, вот все готово, вам не надо тратиться на инфраструктуру, как вы обязаны по градкодексу, не надо не хитрить, не надо обманывать никого, вы просто приходите и строите. Реализуете проект, который мы разработали, в том виде, в каком он задуман. Понятно, у вас есть свой строительный бизнес, вы получаете ту прибыль, которую имеете, но на тот объем денег, которые вложило государство, вы отдаете нам квартиры.

Теперь важно решить, какую модель все-таки применить. В любом случае в следующем году мы будем проектировать либо такую комплексную застройку,  в большом ее варианте, либо небольшую под реализацию проекта силами государства.

Не вопрос ближайшего будущего

- Год назад мы все наслаждались перспективами появления в Севастополе моста через бухту, ну и Гераклейской рокады, соответственно,  главгосэкспертиза тоже одобрила эту идею, а вы будете продвигать и дальше этот проект, как на ваш взгляд, есть у него будущее?

- Я знаю об этом проекте, даже есть соответствующее поручение президента, мой предшественник обращался с этим проектом к главе государства, поручение было Минтрансу и другим ведомствам проработать, Минфину и Минэкономразвитию, предварительно был сделан технологический ценовой аудит проекта, если сейчас не ошибусь, то мост ориентировочно подобный через бухту может стоить порядка 40 миллиардов, а Гераклейская рокада, вот эта вот часть, которая должна примыкать, развязывать центр, порядка 30 миллиардов.

Это мегапроекты, сравнимые с  трассой Таврида, которая сегодня строится. Это проекты, которые требуют очень высоких компетенций и сверхэффективной организации труда, поэтому мне кажется, что как план развития города это имеет место быть, но это точно не вопрос, условно говоря, ближайшего  будущего.

Приватизацию не форсируем

- Конкретный вопрос о ГУПе: автозаправочный комплекс, который образовался в результате национализации заправок Коломойского, а в итоге в начале прошлого года, есть подозрение, намеренно доведен до банкротства, и буквально половина этих заправок были отданы за долги в частные руки...

- Здесь сфера из тех, которые по своей сути  редко бывают убыточными, если не делать каких-то специальных действий, точнее, вообще ничего не делать, чтобы оно работало. Мне сложно оценивать, как ГУП работал до того, как он дошел до такого состояния,  и каким образом. Мы как раз сейчас с этим разбираемся. Денису Анатольевичу, так как он за этот комплекс отвечает, поручил максимально изучить вопрос всех моментов, связанных с его, так сказать, фактической приватизацией через банкротство.

Сейчас мы смотрим, что там и как происходило, и должны дать оценку. Если мы увидим, что там есть действия, скажем так, которые не совсем соотносятся с интересами государства, соответственно эти материалы мы будем передавать в правоохранительные органы. Если там будут зафиксированы экономические преступления против государства, то есть шанс эту сделку отменить и все вернуть к статус-кво.

Понятно, что сами по себе заправки редко где они бывают убыточными, и для города было бы хорошо, если бы такой комплекс оставался бы в его собственности. Если учесть, что он позволяет держать баланс стоимости бензина.

В целом о программе приватизации: я не сторонник того, чтобы форсировать программу приватизации ради того, чтобы она просто была. Да, есть требование министерства финансов России, которое применяется к регионам, у которых дотационные бюджеты, как у нас. Мы понимаем, что условно сейчас мы зарабатываем порядка 16 миллиардов, а тратим, даже без учета ФЦП,  больше 20 миллиардов, 25 и так далее. Порядка семи с половиной миллиардов – это прямые дотации на сбалансированность из федерального бюджета. И поэтому, конечно, Минфин ставит задачу наращивания прибыли.

Большинство регионов, чтобы выполнить условия соглашения, как правило, предлагают приватизационные механизмы – что-то продали, получили доходы в бюджет, показали прибыль, вроде как соглашение выполнено.

Конечно, не хочется идти таким путём, если мы что-то приватизируем, то это, во-первых, должно быть приватизировано по хорошей, качественной, действительно рыночной цене, чтобы действительно получить доход. И во-вторых, это то, что точно никаким образом не повлияет на стабильность работы городских систем.

- К сожалению, что касается электроэнергии - она у нас тоже частная. Вот газ мы, по крайней мере, новые объекты сейчас оформляем на наш ГУП. Когда закончится аренда сети у ПАО «Севастопольгаз», будем принимать решение, скорее всего, тоже консолидировать будем на государство. Я считаю, что максимальное количество инфраструктурных вещей должно быть в управлении государства.

Какие-то вещи могут быть частными, как, допустим, те же перевозчики частные, которые выходят на маршруты, но и то мы видим, что там какое-то время назад был начат процесс создания единой системы единых маршрутов, диспетчеризация. Попривыкают, но всё равно тяжело там, да? Там всё равно тяжело: не уйти с рейса посередине дня,  взять наличные... А это напрямую отражается на качестве жизни горожан.

Поэтому всё, что касается вот такого непосредственно инфраструктурного – это транспорт, газ, электричество - это, конечно, в идеале надо всё сохранять за городом. И все эти монополии так называемые при правильной организации труда – не будут убыточными. Мало того, они ещё позволят городу зарабатывать.

Бесконечная история Парка Победы

- Проектирование второй очереди парка Победы находится сейчас на паузе, правильно ли я понимаю?

- Не совсем так.

- Расскажите, как будет развиваться реконструкция парка Победы?

- Я уже много раз в Instagram отвечал, там каждый день кто-нибудь про это спрашивает... Хочется про эту бесконечно длящуюся историю рассказать.

Что сейчас там происходит?

По-хорошему там сейчас у нас ещё хоть и достаточно безопасная, с точки зрения жизни и здоровья, но стройплощадка. Первую очередь мы не ввели. Первая очередь – это полностью завершённый объект.

Условная первая очередь была перед праздником введена, была выполнена часть работ, почистили там, подмели и сказали: вот, пожалуйста. Работы должны были быть завершены полностью и объект должен был быть сдан. Контракт закончился, если мне не изменяет память, уже окончательно в сентябре.

И тут сразу же возникает вопрос: как же так - фонтаны не работают, поросли тиной и так далее.

Не работают, потому что, чтобы их эксплуатировать, должна случиться стадия эксплуатации. Сейчас это всё установлено, но чтобы подать туда воду, начать эксплуатировать, мы должны полностью объект завершить.

Я сразу хочу всех успокоить – с фонтанами всё в порядке. Слава Богу, документация есть, фонтаны работают, пуско-наладку вы сами видели, ещё до того, как я сюда приехал, она проходила, тоже проверили. Сейчас всё в наличии, всё нормально. Гарантия на эти на большой фонтан и на маленький – есть. Завод-производитель – понятный, с ними ничего плохого не случится.

От тины, конечно же, мы их очистим. И когда всё это будет доделано, значит, всё это будет работать и поддерживаться на должном уровне. Теперь надо, чтобы закончили.

Сейчас третий подрядчик, знаменитый, там - компания «Ривьера». По их мнению, они завершили большую часть работы, подготовили бумаги, которые, предполагалось, что будут подписаны, деньги оставшиеся оплачены, объект будет сдан и можно будет его передавать в ГБУ «Парки и скверы» на эксплуатацию.

Но вот здесь наступает такой этап, что специалисты и даже обычные люди – все они невооружённым взглядом видят, что работы выполнены не совсем так, как хотелось бы с точки зрения качества. Это и про плитку, это и про архитектурные элементы, ну, много чего, в общем-то, в принципе. Практически каждый участок можно подвергнуть и обывательской критике и профессиональным претензиям.

Что сейчас происходит? Сейчас проводим экспертизу.

До нас уже Федеральное казначейство провело экспертизу, своё мнение высказало по поводу качества работы определённых вещей, которые в проекте были, они  выглядят по-другому. Сейчас мы свою ещё экспертизу дополнительную провели и пришли к соглашению. Было два варианта развития событий – либо не принимать те работы, которые выполнены, но, с нашей точки зрения, выполнены некачественно, предъявлять претензии подрядчику, забирать госгарантию и объявлять четвёртый контракт на парк Победы, определять четвёртого подрядчика, который будет снова пытаться доделать парк Победы.

"Прекрасные сюжеты" и мужественное решение

Либо… Сейчас, слава Богу, идём этим путём: подрядчик принял мужественное решение – всё-таки привести всё в порядок то, что сделал, включая устранение брака, включая уличную мебель. Хотя многое из этого, к сожалению, было, и правда, в проекте так записано – это к вопросу о проектировании. Лавочки и прочее... ну, другой вопрос, что фанера могла быть одной толщины, а стала другой. Перголы - дерево можно было обработать,а оно не обработано, а покрыто морилкой. Люди рассказывают огромное количество прекрасных сюжетов, связанных с парком Победы. Вот это всё надо сейчас приводить в порядок.

Сейчас подрядчик взял на себя обязательство переделать, мы будем перекладывать на многих отрезках центральной аллеи плитку, потому что она неправильно уложена, она выложена с браком. Она во время укладки уже сильно пострадала. Я не могу себе позволить заплатить за это, это неправильно будет, не по-государственному.

Они сейчас всё приводят в порядок, доводят всё до ума, привлекаются дополнительные ресурсы. Причём они это должны сделать достаточно в короткие сроки. Ну хотя бы за ближайшие два месяца должны брак устранить.

Вся развлекательная часть, которая там для молодёжи запроектирована – она будет на боковых уже участках, которые ещё пока не введены и не сделаны.

Проектирование должно было произойти в этом году. На момент, когда я приехал в город, проект был не отторгован. Мало того, к сожалению, выяснилось, что проект сделали, но из пяти или шести дополнительных земельных участков три не в собственности города. Необходимо ещё изъять их, это целый большой процесс общения с собственниками этих участков, выкупа и так далее. На этой площади запроектировать ничего невозможно.

К сожалению, вторую часть в том виде, как она предполагалась в проекте, в этом году запроектировать невозможно просто по объективным причинам.

Но три участка всё-таки в собственности города, поэтому мною принято решение сократить объём проектирования второй части до этих участков, которые нам сейчас принадлежат, и пропорционально уменьшить сумму объекта.

И второй момент: конкурсы. Непонятно, опять же, на какого подрядчика мы бы вышли, не исключено, что проект не успели бы получить, а у нас ещё есть сто миллионов денег по ФЦП в этом году, которые необходимо уже отдать подрядчику, который будет делать второй этап парка.

Проект второй части должен быть закончен не позднее 1 декабря, чтобы мы успели ещё проторговать его и заключить контракт на вторую очередь. Сейчас проектирование делается силами нашего подведа, который под департаментом архитектуры и градостроительства. Проект в стадии реализации. Проектируем своими силами, привлекаем дополнительных экспертов, по той модели, по сути, по которой я бы хотел работать в будущем.

К сожалению, пока силы достаточно ограничены, но мы сконцентрировали все возможности, чтобы своими силами всё-таки проект сделать.

Конечно, была масса предложений от разных частных наших инвесторов, которые предлагали подарить городу проект, но, как правило, это всегда сопряжено потом с какими-то дополнительными желаниями, которые у них возникают. Поэтому пока сейчас делаем своими силами, постараемся до 1 декабря его запроектировать.

Проект линейный, не очень сложный, очень много аналогов, вот его соберём и постараемся отторговать, чтобы начать работы и вторую часть всё-таки к… Не хочется этих повышенных социалистических обязательство брать, но, конечно, очень хотелось бы, чтобы к апрелю там вторую часть сделали и уже во всём комплексе парк запустили.

Утесы в центре города

-  Есть ли или появится какая-то программа серьёзная по работам с подпорными стенами и с лестницами, с центра начнём, например, или с самых проблемных точек?..

- Пока пытаются делать проблемные точки. Программа-то на самом деле есть благоустройства города и средства направляются.  Те объекты, которые сейчас делали - подпорные стены - это деньги, которые мы получили благодаря помощи города Москвы и межбюджетному трансферту. В программе, в соглашениях есть и лестницы, и подпорные стены, не в большом пока количестве, но поэтапно будет всё.

Вопрос, как это работа выполняется, особенно в историческом центре – это же одно из первых, на что обратили внимание мои люди. Да я и сам увидел. Там был или альминский, или инкерманский камень, с которым подпорная стена, понятно, со временем пришел в негодность. Но просто залепить бетоном, подровнять,сделать такую вот бетонную стенку,  утёс в центре города - конечно, это уродует.

Надо сейчас находить решение, и я такую задачу поставил, чтобы архитекторы подумали. Понятно, что сейчас в таком объёме камни не найти, и опять же, если делать, то, как правильно мне сказали специалисты, надо фактически разбирать по камню и по новой собирать. Это фактически реконструкция. Сложно.

В каких-то частях можно это сделать, где качество стены более-менее сохранено и только есть проблемные участки, можно постараться их восстановить.

Там, где мы точно понимаем, что полностью нельзя, надо делать стяжку, надо укреплять, а потом фасадную часть надо стараться выполнить в том же аутентичном стиле. Пусть это будет не полноценный камень, а, может быть, спилы. Но спилы не непонятно откуда взявшегося какого-то там итальянского гранита, которого здесь никогда не было, как на улице Советская, где отремонтировали спуск...

Правда, люди, когда я туда пришёл, мне сказали: «Да ладно, пусть хоть так будет. Раньше тут вообще был ужас и теперь вот красиво».

Я говорю: «Не так же, не вписывается! - Ну ничего, ну хоть чистенько, хорошо».

На самом деле, если это сделать хорошо, это тоже то, что даёт городу дополнительные дивиденды в туристическом плане. Это и бизнес, связанный с фотоиндустрией, когда эти места, локации так называемые, становятся известными, знаменитыми, люди туда приезжают специально, чтобы получить фотографию в этом месте в исторической улочке.

Конечно, хочется этот шарм, это обаяние максимально сохранить. Для этого нужен вдумчивый подход. Не технологический, когда вроде есть деньги и надо сделать, чтобы не упало, это как сейчас - мы сделали, чтобы не упало, а как это выглядит -ну, это уже второй вопрос, тут не до красивости.

В Севастополе, конечно, так нельзя. В центре так нельзя. Надо делать проект, чтобы максимально, что можно, сохранить, а где нельзя - воссоздать тот же облик.

Сейчас такую  я поставил. Есть же специалисты в Севастополе, которые инкерманским камнем занимались, камнерезы, которые альминским камнем занимались, им надо посмотреть. Сделать спилы, которые, может быть, потом нанести там, и они будут воссоздавать тот аутентичный облик стен и прочее, такую технологию применить один раз, посмотреть и, если скажут - да, это хорошо, это нормально - потом её просто применять технологически при ремонте всех подобных объектов, сохраняя их.

Но где у нас там будут уже новые вещи делаться, там, может быть, какие-то другие решения применять. В конце концов, там, где понадобится новые делать подпорные стены, а не восстанавливать исторические, там может иметь место тот же бетон или другие материалы, и это будет восприниматься нормально.

- Вам сейчас, наверное, вы ощутили, дали севастопольцы карт-бланш, судя по тональности в социальных сетях...

- Ну, разные тональности...

-  Да. Но готовы ли вы к тому, что вас будут за что-то жёстко критиковать - как вы будете реагировать?

- Ну, я нормально к этому отношусь. Не критикуют того, кто ничего не делает, во-первых. Вот. Во-вторых, ну мы же понимаем прекрасно, что уровень ожидания, он высокий. И конечно, люди рассчитывали, особенно после известных событий 2014 года, что вот жизнь, ну, вот просто, ну это такой психологический эффект, вот, например, казалось, что сейчас всё мгновенно изменится в лучшую сторону. А вот всё стало меняться не всегда в лучшую, а некоторые не меняться, а некоторые трудно меняться. И не хочется оценивать, потому что есть, говорю, действительно огромное количество действительно объективных причин, которые не позволяли такую динамику создать социальных изменений.

Но сегодня вот очень важно всё-таки эти запросы видеть. Может быть, там, да, я, конечно, буду получать критику, что каждую какую-то локальную ситуацию и, может быть, там лично не приехал и не вкрутил лампочку в каком-то подъезде. Я прекрасно это понимаю. Но моя задача – настроить так систему, что если не написали, то это лампочка там автоматически будет вкручена теми, кто, значит, за это отвечает. Это отстройка команды вот - вниз до последнего исполнителя. И понятна система санкций там, поощрений и так далее. То есть вот эта модель должна работать. И здесь я должен задать тон, что я должен показать, что для меня это важно, каждая лампочка для меня важна. То есть, я говорю, лично не приеду, не вкручу – может быть какая-то в какое-то время не будет включенной, человек почувствует разочарование. Я это прекрасно понимаю. Но, во-первых, я через это вижу сразу те пласты больших проблем, которые там возникают.

Вот, допустим, начал общаться, начал рассказывать, ну, про те же там, скажем, дворовые площадки и вот тут огромный вал обращений, он сразу показал, что была неправильно выбрана вот просто модель, когда взяли и, значит, соответственно, новые площадки поставили на ПГС, вот на эту песчано-гравийную смесь. Ну, во-первых, честно говоря, не понял почему, ну, то есть это мне кажется и травмоопасно и не эстетично, песка там хорошего же нет. Ну, то есть, в общем, вот это решение – оно странное и оно точно девальвировало очень хороший проект, связанный с установкой площадок детских во дворах.

Кроме того, сразу было понятно, что мы вот мало, ну, вот мы, вот как это, мы сегодня выделили деньги на площадки, построили площадку, что вокруг нас - не волнует. Ну, понятно, что комплексное  благоустройство двора – это другие деньги. Но если ты уже поставил площадку, ну два фонаря можно же сразу запланировать одновременно с установкой площадки, чтобы она не до шести вечера, а до одиннадцати могла работать как бы, да? И приносить результат. Если ты всё равно уже купил оборудование - это основная вещь, ну надо было посмотреть всё-таки в системе.

Ну вот, понятно, что вот этот песок, ну, во-первых, у нас это севастопольские котики очень его любят и я вот на некоторые дворы заходил, так они же на этой площадке уже за километр начинаешь ощущать, причём, даже не понимая, как там дети находятся. Поэтому вот тоже решение не очень правильное. Ну, потом начали писать мне, что как бы резина тоже плохо, потому что она на солнце начинает испаряться и, в общем, она ядовитая и там как же наши дети будут на этой ядовитой резине.

Ну изучили вопрос, ну в Москве везде она кладётся, там тоже бывают достаточно высокие температуры. Есть специальные составы там, которые экологические, хорошие. Просто вопрос, что надо было вот это всё продумать и вот это оптимальное решение реализовать. Не делать просто ради того, что… Ну, понятно там…

Я просто рассказываю, почему мне важно вот эта коммуникация – это обратная связь. Потому что когда ты ну сидишь просто в коконе, да? И ты говоришь: так, построить детские площадки - тебе отчитываются. Построено сто детских площадок. Отлично. Люди, чего им не нравится? Сто детских площадок. Можно в Москву отчитаться, ещё куда-то. А на земле оказывается, что это вот пахнет, это коленки обдираются, это не освещено и куча всех вещей. Вот эти сто детских площадок на самом деле вызывают ещё больший градус раздражений, чем если бы их не было и люди бы находились в ожидании, что когда-нибудь что-нибудь хорошее появится.

Вот эта тонкая настройка, она для меня важна сейчас на уровне обратной связи. На уровне того, что ты увидел, съездил, посмотрел, скорректировал. Это мгновенное получение от людей обратной связи и мгновенное, так сказать, большой материал для, так сказать, настройки управленческих моделей принятия решений по целому спектру вопросов. Я хочу вам сказать, что как раз благодаря севастопольцам, вот этому диалогу не всегда там где-то приятному, хотя я нормально абсолютно к этому отношусь, просто ну не нравится, когда люди переходят на такой, скажем, панибратский какой-то тон или где-то начинают там даже употреблять какие-то слова, но я просто сразу объяснил, что просто такого диалога у меня на моей площадке не будет.

И, в общем-то, сейчас эти попытки их уже нет и всё конструктивно, прекрасно. А критика – это хорошо, она создаёт возможность. Но за вот это короткое время я такое большое количество получил информации от людей, и те даже места, куда я ещё не доехал и может быть даже в ближайшее там, не знаю, месяц-три, у меня просто не хватит времени там оказаться. Но я прекрасно понимаю, во-первых, что там происходит, у меня есть фотографии, которые мне прислали, я могу, скажем так, принимать управленческие решения, настраивать при формировании программы благоустройства на следующий год и при принятии других решений, и оценки качес