Елена Плотникова: «Нам бы ночь потемней, да поуже пролив»

Чтобы не оставаться в немецкой оккупации, Елена Николаевна покинула Феодосию семнадцатилетней девушкой, на последнем пароме преодолела переправу и чудесным образом осталась жива. Домой она вернулась только спустя 70 лет.

Елена Николаевна Плотникова родилась в Феодосии 14 декабря 1923 года. Елене пошел восемнадцатый год, когда началась война. И девочка, чтобы не оставаться в оккупации, решила самостоятельно отступать, без денег и одежды.

Войска стояли уже под Красноперекопском. В Феодосии на аэродроме Карагоз располагались воинские части Военно-инженерной академии Жуковского и Московского военного округа, где в начале войны работали подруги Елены Николаевны. После объявления войны в один день дома отдыха опустели, здания превратились в госпитали. С самого начала войны туда стали поступать раненые. Елена вместе с девочками ходили в госпиталь, читали газеты раненым, помогали санитаркам. Подруги работали в воинской части, в столовой, а ученицу Елену на работу не брали.

Ничего не бойся

— Когда отца забрали на фронт, мама, женщина неграмотная, растерялась. Могла только плакать, — вспоминает Елена Николаевна. — Никто мне помочь не мог, а надеяться было не на кого. Я была папина дочка. Он всегда говорил мне: «Детка, никогда ничего не бойся», ни темноты, ни собак. Трус умирает сто раз, а смелый — один раз. За три дня до вступления немцев в Феодосию решила, что буду жить самостоятельно, и пошла к девочкам, которые работали в воинской столовой. Столовую собирались эвакуировать, и я думала, что примкну к ним.

На самом последнем пароме перед оккупацией она успела переправиться через Керченский пролив.

— На переправе под бомбежку попал предыдущий паром, он был потоплен прямым попаданием, а наш паром каким-то чудом прошел. Тут же вошли немцы, переправа прекратилась, а целая армия осталась в Керчи и ушла в каменоломни. Там же должна была быть и я, — рассказывает Елена Николаевна, но девушку спас водитель Василий Харченко, который посадил ее в машину и въехал на баржу.

Десятилетия спустя Е.Плотникова даже написала об этом стихи:

Уходила я в ночь, через Крым на Кавказ

В 41-м году поздней осенью.

Покидая семью: маму, брата, сестру,

Дорогую мою Феодосию.

Не могла, не хотела, не думала я

У фашистов в плену оставаться.

В ту тревожную ночь помогли мне друзья

Через Керчь на Кавказ перебраться.

Нас бомбили, стараясь отправить на дно.

С переправой должны были мы торопиться.

Так хотелось живыми тот берег достичь,

Чтоб с Победой домой возвратиться.

Нам бы ночь потемней да поуже пролив,

Незаметно уйти от врага.

Так хотелось тогда для себя и друзей

Сдвинуть ближе земли берега!

Знала я, что в проливе вода холодна,

А особенно поздней осенью.

Я живая с Победой вернулась к тебе

Через 70 лет, Феодосия!

Спустя много лет Елена Александровна долго искала  след человека, который с риском для жизни помог ей выбраться из города, избежать плена и не попасть в Аджимушкай.

— Чудо случается с теми, кто идет на встречу с ним. И такое чудо произошло: я нашла человека, который меня спас, — рассказывает с дрожью в голосе Елена Николаевна. Потом она ездила в гости к Василию Харченко в город Зборов Тернопольской области.

Учетчица

После переправы она вышла на вокзал, все пассажиры разошлись. Девочка попросилась на квартиру к женщине, которая подметала вокзальную площадь. Денег не было, но Елена умела шить. В ее сумке были ножницы, две катушки ниток, иголка и наперсток. Поэтому Елена всегда знала, что на кусок хлеба заработает.

Елена Николаевна вспоминает, как вечером женщина открыла сундук, наполненный красивыми красными яблоками и накормила постоялицу.

В станице Крымской Краснодарского края Елена осталась жить у бабушки Левушкиной, в доме при вокзале, надеясь на то, что скоро на переправе встретит кого-нибудь из товарищей. Поэтому каждый день она ходила на переправу, высматривая знакомые лица среди людей в военной форме. Так и случилось. На вокзале она увидела моряков-феодосийцев, которые служили на Карагозе и держали шефство над школьниками.

Через год ей исполнилось 18 лет, и ее взяли на работу учетчицей в мастерскую при 5-ом гвардейском истребительном авиационном полке. В техническом складе строго учитывались поступающие с завода детали, моторы. Из-за красивого почерка и грамотности Елена Николаевна стала незаменимым человеком. К ней обращались за копиями документов, а потом угощали, кто чем мог. Поэтому зарплату она не брала, расписывалась и перечисляла ее в фонд обороны.

Пишу и улыбаюсь

Два с половиной года после ухода Елены Николаевны из дома родные в Феодосии ничего не знали о ней. А после высадки десанта она написала письмо маме.

— Им сказали, что видели меня убитую, может поэтому ответа не было, — рассказывает Елена Николаевна.

Только в 44-м, когда ее мужу дали командировку в Симферополь, родные узнали, что она жива.

В этом году Елене Николаевне исполняется 93 года. Спустя 70 лет после страшной переправы она вернулась на родину, в родную Феодосию.

— Мой последний приют, можно сказать. В 2001 году меня догнал инсульт тяжелой формы. Врачи сказали, что остаются в живых после такого инсульта только четыре процента. И в эти четыре процента попала и я. Была недвижима, и сейчас ходить не могу. Но живу уже 16 лет, встала, пишу, говорю и улыбаюсь. И надеюсь как-нибудь дотянуть до ста лет.