Пушкин в Феодосии

Всю прошлую неделю в Феодосии шли мероприятия, посвященные 180-летию со дня смерти Александра Пушкина. Мы тоже не прошли мимо и предлагаем вашему вниманию материалы, посвященные пребыванию гениального поэта в Феодосии в августе 1820 года.

Территория зноя и сад Броневского

Один из основоположников русского символизма Вячеслав Брюсов известен не только как поэт, но также как литератор и литературный критик. Много строк он посвятил Александру Пушкину, в том числе и описал его путешествие в Крым. Отрывки из этого очерка мы и предлагаем нашим читателям.

«Счастливейшие дни жизни»

Правительство, переводя коллежского секретаря А.С. Пушкина по службе из Петербурга в канцелярию генерала Инзова, хотело, конечно, наказать сочинителя «возмутительных» стихов, «наводнившего» ими всю Россию. Однако этот перевод скорее оказал Пушкину неожиданную услугу, так как вырвал его из мутного омута петербургской жизни, дал ему увидеть новые местности и новую природу, оживил его фантазию, сблизил его с благородным семейством Раевских. Лето, проведенное на Кавказе и в Крыму, сам Пушкин относит к числу «счастливейших» дней своей жизни...

На Кавказе, на минеральных водах, Пушкин и Раевские (отец — генерал, два сына — Николай и Александр и две дочери — Софья и Мария) прожили немногим больше месяца. По окончании курса лечения решено было всем, кроме Александра Раевского, ехать в Крым, в Юрзуф, где уже находились — жена генерала, Софья Алексеевна, и две его других дочери, Екатерина и Елена. Пушкин должен был мечтать об этом путешествии с восторгом...

Некоторые сведения о переезде Раевских от Пятигорска до Феодосии дают «Путевые записки» Г. Геракова, смешного, написанного стилем XVIII века, дневника старого литератора, гордившегося тем, что он знавал Державина и что Денис Давыдов написал к нему шесть стихов. Гераков тем летом, сопровождая одного из своих учеников, совершал путешествие «по многим российским губерниям» и случайно выехал из Пятигорска в Крым одновременно с Раевскими. В течение десяти дней он, как неотвязчивая тень, бежит перед ними, везде на несколько часов предупреждая приезд Пушкина...

Развалины генуэзских башен

...Более, чем урочища с историческими воспоминаниями, могла заинтересовать Пушкина современная жизнь Керчи. Керчь была в то время уже довольно значительным торговым городом, с населением в 4000 человек. Большинство жителей были греки, и в городе сохранялись старинные полугреческие, полутурецкие обычаи. Целый день можно было видеть, как на пестрых коврах, разостланных перед домиками, сидят, поджав ноги, их владельцы, работают, пьют кофе, беседуют...

Из Керчи Раевские поехали в Феодосию, или, как тогда назывался этот город, в Кефу, — вероятно, тоже морем, потому что в распоряжение генерала Раевского был предоставлен военный бриг. Феодосия была тогда немногим больше Керчи и нисколько не привлекательнее ее по местоположению. Те же невысокие холмы за городом, то же плоское побережье и такая же скудная растительность вокруг. Грязно-серые развалины генуэзских башен посреди города не украшают его нисколько. И Муравьев-Апостол, и Гераков согласно жалуются, что в городе негде было укрыться от летнего крымского зноя. На берегу моря был уже разведен бульвар, но молодые деревья еще не давали тени.

10 тысяч фруктовых деревьев

Пушкин ни в письмах, ни в стихах не помянул самую Феодосию ничем добрым. «Из Керчи приехали мы в Кефу, — рассказывает он (письмо 1820 г.), — остановились у Броневского, человека почтенного по непорочной службе и по бедности. Теперь он под судом, — и, подобно старику Вергилия, разводит сад на берегу моря, недалеко от города. Виноград и миндаль составляют его доход. Он не умный человек, но имеет большие сведения о Крыме, стороне важной и запрещенной».

Гераков подробно описывает сад Броневского. «Сад его, — пишет он, — им разведенный, имеет более 10 000 фруктовых деревьев... В саду много есть милого, семо и овамо (повсюду, везде, — прим. ред.), в приятном беспорядке: то остатки колонн паросского мрамора, то камни с надписями, — памятник, воздвигнутый племяннице его, храмики, горки и проч.». В этом приморском саду, среди колонн, горок и храмиков, мы и вправе представлять себе Пушкина в Феодосии.

В.Я. Брюсов «Пушкин в Крыму»

Пушкинский грот в Феодосии

Пушкинский грот — архитектурное сооружение для отдыха и защиты от зноя начала XIX века. Оно расположено на территории бывшей дачи губернатора Феодосии, С.М.Броневского, а ныне — Центра медицинской реабилитации и санаторного лечения Министерства обороны России. Сохранилось только небольшое каменное сооружение с колоннами. Это место называют Пушкинским гротом, так как именно тут в августе 1820 отдыхал, когда останавливался на несколько дней у губернатора, великий русский поэт Александр Сергеевич Пушкин. 

«Вход в преисподнюю» и Золотые ворота

В дополнении к строкам В.Брюсова предлагаем отрывок из еще одной книги — Татьяны Барской, которая подробнее описывает бывшего градоначальника Броневского и останавливается на посещении Пушкиным Кара-Дага.

Хранилище древних памятников

...Семён Михайлович Броневской — военный в отставке, был старым знакомым генерала Раевского. Человек достаточно образованный, побывавший за границей и научившийся там нескольким языкам. С Раевским он сходился во взглядах на несовершенство государственного управления, выражая свой протест против истязания крепостных. Он был большим знатоком Крыма и автором двухтомной книги о Кавказе. Естественно, что главной темой разговоров, которые вели со своим хозяином гости, был Кавказ, откуда они приехали.

Детищем Броневского в Феодосии было хранилище древних памятников Тавриды, так называемый Музеум. Он открыл его в 1811 году и не мог не показать генералу Раевскому и его спутникам. Музей размещался в здании бывшей мечети и хранил остатки феодосийских древностей. Там Пушкин мог услышать разные названия города. И для своего письма выбрал «Кефа». Это свидетельствует о том, что поэта привлекла история города. Впечатляла Генуэзская крепость с мощными стенами и башнями, надёжно прикрывавшая город от набегов завоевателей в период его расцвета в 13 веке. Стараниями генуэзцев возродилась из пепла греческой Феодосии могучая Кафа. За её стенами появились храмы, порт, фонтаны. Турки, захватив город, назвали прежнюю Кафу Кучук Стамбулом (Малым Стамбулом).

Карадагские ворота

Рисунок так называемых ворот появившийся в черновиках первой главы романа «Евгений Онегин» в 1823 году, говорит о том, что поэт побывал на Кара-Даге. Интересен его штриховой рисунок, вариант «ворот» с бесовской темой. Легенду о Золотых (вернее, о Чёртовых) воротах Пушкин мог услышать от Броневского. И, конечно, захотел увидеть Шайтан-Капу, где якобы находится вход в ад, «вход в преисподнюю».

Кара-Даг — единственный в Крыму потухший вулкан, на котором сохранились остатки вулканического пепла. Склоны его образуют у моря отвесные обрывы, ущелья. Карадагские ворота тёмной тенью выделяются на светлой глади моря. Чтобы попасть к ним, надо пройти Чёртов камень, Чёртов палец, скалу Шайтан. Пушкин был благодарен Броневскому за то, что тот помог ему увидеть и понять Крым...