Спасая улыбки моря

Зная это, две москвички – две Анастасии четыре года назад круто изменили свою жизнь и посвятили её изучению, реабилитации и спасению удивительных животных. Хрупкие девушки поменяли столицу на маленький приморский посёлок в Крыму, создали центр изучения, спасения и реабилитации морских млекопитающих «Безмятежное море» и самую оперативную систему мониторинга на полуострове, уберегли от смерти дельфина-белобочку, а недавно их проект «В погоне за жизнью» получил президентский грант. В интервью «Крымскому журналу» защитники животных рассказали, почему с каждым годом всё больше дельфинов выбрасывается и как люди могут помочь им остаться в живых.

– Недавно вы выиграли президентский грант. Случай уникальный для Крыма и нерядовой для России. Как узнали об этой программе, почему решили участвовать в ней и как доказали, что достойны победы?

Анастасия Коростелева: Мы очень серьёзно подошли к процессу, рассказали о своём опыте, о том, почему эта деятельность так важна, о её социальной значимости и о том, чего нам не хватает для повышения эффективности работы. И нас услышали. Мы получили грант в 4,2 миллиона рублей. Очень счастливы! И за своих коллег из других регионов тоже.

Анастасия Постникова: В России мало благотворительных центров, которые помогают диким животным, но они есть. Некоторые из них тоже получали гранты на реализацию своих проектов, и мы очень рады, что попали в их число.

– Вы уже решили, на что потратите деньги?

А. К.: С самого начала нам очень не хватало машины и спецоборудования. Решили объединить эти потребности: иногда возникают случаи, когда животное нужно переместить с места на место, разумеется, по согласованию с ведомствами. В итоге поняли, что нам нужен фургон с медицинским отсеком. Его можно оснастить диагностической аппаратурой, специальной транспортировочной ванной (либо использовать освобождённую из-под неё площадку для сухой перевозки дельфина), установить рабочие столики и полки. В нём будет инфузионный насос для введения питательных растворов – такой прибор позволяет вводить препараты дозированно и непрерывно. УЗИ-аппарат поможет оценить состояние здоровья млекопитающего, выявить патологии, беременность, инородные тела, абсцессы внутренних органов. Также в фургоне будут монитор сердечной активности, микроскоп, биохимический экспресс-анализатор, лабораторная центрифуга, холодильник и многое другое.

А. П.: Раньше при оказании помощи дельфинам нам приходилось тратить очень много времени на ожидание результатов анализов, потому что их проводили частные ветклиники. Теперь же мы сможем делать это сразу на месте и повысить шансы животных на выживание. Но нашей главной целью остаётся создание стационара для больных и пострадавших китообразных в Крыму.

– Вы уже пятый год работаете на полуострове. Расскажите, как решились переехать в Крым? Поменять мегаполис на приморский посёлок сможет не каждый.

А. К.: Изначально планировали посетить Крым лишь на короткое время. Основной целью приезда, после которого мы так и не вернулись домой, было желание понаблюдать за черноморскими дельфинами в естественной среде. До этого более трёх лет работали с ними в дельфинариях. Кроме того, хотелось чего-то нового, поменять однообразие жизни в бетонных джунглях.

– Приехали, обосновались, осмотрелись… С чего началась ваша работа?

А. П.: В первый же день арендовали катер в Новом Свете и отправились к дельфинам. Даже в квартиру не зашли, просто бросили вещи в прихожей. А спустя час после приезда уже плавали в море в окружении афалин. Было очень необычно осознавать, что нет никаких границ, зданий, заборов и стен бассейна, в котором жили афалины и белухи в Москве. Только море, небо и родные нам животные в естественных условиях.

А.К.: Мы стали выходить в море при любой возможности и наблюдать за дельфинами с берега каждый день, так что даже начали узнавать отдельных особей. Спокойная и мирная жизнь. Но в ноябре 2015 года её прервала громкая история двух черноморских афалин, найденных в Темрюке на территории коровьей фермы. Дельфинов держали в силосной яме с водой. Мы отправились туда выяснить, что происходит. В Краснодарском крае встретились с активистами и вместе добрались до места. В заброшенном сарае с выбитыми окнами действительно находились два исхудавших дельфина. В ледяной грязной воде при глубине ямы не более двух метров. Владелец решил таким образом сэкономить на их передержке и содержании. Совместными усилиями мы добились изъятия животных. Их перевезли в дельфинарий на Большом Утрише. Но, к сожалению, афалины не справились с осложнениями от перенесённых болезней и погибли. Для нас это было ударом, но в то же время мотивацией для дальнейших действий.

– Как появилась организация «Безмятежное море»? Стало ли проще работать, в том числе с чиновниками, после создания некоммерческой организации?

А. К.: Мы давно вынашивали эту идею. Серьёзно занялись данным проектом в конце 2017 года, а к весне 2018-го уже официально зарегистрировали автономную некоммерческую организацию. Несмотря на некоторые сложности и дополнительные обязанности, работа в формате организации действительно более эффективна. Мы заручились поддержкой различных ведомств, к нам обращаются за советами и приглашают принять участие в том или ином мероприятии, помогают распространять информацию среди общественности. Мы сотрудничаем с Погрануправлением и МЧС. Они передают нам данные о найденных китообразных и иногда помогают с катером.

– Известно, что вы уделяете огромное внимание изучению проблемы выбрасывания дельфинов на берег. С чего всё началось?

А. К.: Осенью 2016 года коллеги из дайвинг-центра сообщили нам о живой азовке (азовский дельфин. – Ред.), которую нашли на мелководье в Орджоникидзе. Она уже не могла держаться на плаву, лежала на воде с закрытыми глазами и не реагировала на прикосновения. Раньше нас на место прибыли сотрудники двух дельфинариев – Карадагского и «Немо», которые пытались вытолкнуть животное на глубину, но оно снова и снова возвращалось к берегу. В результате люди нашли катер, на котором вывезли умирающего дельфина в открытое море.

А. П.: Нас задело такое отношение. Мы изучали зарубежный опыт реабилитации китообразных и знаем, что лишь в единицах спасательных центров выживаемость дельфинов достигает 50%. В основном значительно меньше. Тем не менее множить страдания представителей редких видов, таких, как афалины, белобочки и морские свиньи (азовки), занесённых в Красные книги Крыма, России и Украины, вынуждать их, больных и ослабленных, медленно умирать и тонуть в открытом море (лишь бы не мешали отдыхающим), на наш взгляд, недопустимо. Мы решили создать проект, который позволил бы взять под контроль эту ситуацию, получить представление о масштабах проблемы и вести комплексную работу. Весной 2017 года запустили систему оповещения о случаях обнаружения дельфинов на побережье Крыма и краудфандинговую кампанию. На собранные средства купили базовое полевое оборудование. Постепенно наша команда пополнилась новыми членами, в том числе ветеринарами, специализирующимися на морских млекопитающих.

– Почему живые дельфины выбрасываются на берег?

А. П.: С начала мониторинга, который ведём с апреля 2017 года, мы зарегистрировали 61 случай «живых» выбросов. У этих дельфинов были тяжёлые болезни – различные пневмонии, болезни желудка, печени, опорно-двигательного аппарата, другие патологии, а также механические травмы, полученные чаще всего после запутывания в рыболовецких сетях. Также выбрасывались на берег осиротевшие новорождённые детёныши азовок. Малыши полностью зависят от матери и не могут есть ничего, кроме её молока.

А. К.: Общее загрязнение Чёрного моря тоже отражается на млекопитающих. Мы отправили в лабораторию пробы, взятые у семи погибших дельфинов в разных частях Крыма. Число проб ограничено, так как эти исследования дорогостоящие. Загрязнители были обнаружены в каждой из них. Доминировал хлорпестицид ДДТ. Несмотря на запрет применения этого вещества в большинстве стран Причерноморского региона, оно по-прежнему загрязняет море, попадая в акваторию с сельхозстоками, речными водами и промышленными отходами. Хлорорганика плохо растворяется в воде, зато хорошо в жирах, например, подкожном жире дельфина. А ещё она накапливается в водорослях, моллюсках и рыбе, которыми питаются китообразные. Такие вещества в повышенной концентрации, а также обнаруженная в организме дельфинов ртуть разрушают центральную нервную систему, приводят к сенсорным и моторным расстройствам, оказывают токсическое воздействие на печень, почки, иммунную систему и вызывают бесплодие.

– Как действуете, когда вам сообщают о дельфине, выбросившемся на берег?

А. К.: Сразу извещаем наших ветеринаров и волонтёров. Если добровольцы приезжают на место раньше, они поддерживают дельфина до оказания медпомощи и не дают окружающим ему навредить. Мы приезжаем со всеми необходимыми инструментами и оборудованием. Ведь иногда животное необходимо огородить в воде большой сетью или поместить в сборный бассейн, если есть угроза шторма. Звучит просто, но в реальности координировать действия множества людей, не говоря уже о необходимости таскать тяжёлое оборудование, крайне трудно как физически, так и морально. Предугадать, в каких условиях мы окажемся в очередной раз, невозможно. Это может быть людный пляж Севастополя с кафе, где можно согреться или зарядить телефоны, а может быть абсолютно пустынный дикий берег.

– Прошлым летом вы спасли от неминуемой смерти самца белобочки. Как это происходило?

А. П: Очевидец позвонил на нашу горячую линию и сообщил, что животное запуталось в сетях в Камышовой бухте Севастополя. Мы немедленно выехали из Судака. В это время за дельфином с берега наблюдали волонтёры. Мы не могли ловить его с лодки или с помощью какого-то оборудования, поэтому пришлось делать это практически голыми руками. Повезло, что белобочка не ассоциировала сеть с продолжением своего тела, поэтому её удалось поймать, аккуратно притянуть к себе и коллективно, «в обнимку» отбуксировать на мелководье. Когда мы осмотрели Ринато, так назвали дельфина, то обнаружили серьёзное повреждение правого грудного плавника. Капроновые нити обмотались вокруг хвоста, при этом одна из них тянулась от хвостового до грудного плавника и при движении всё глубже врезалась в тело, вызывая боль и омертвение тканей.

– Какую медицинскую помощь вы ему оказали?

А. П: Наш ветврач взяла пробы крови на анализ, сделала инъекцию анксиолитика для снижения стресса от контакта с человеком. Он был худой, но не истощённый, по всей видимости, ничего не ел несколько дней. Мы провели регидратацию, чтобы улучшить общее состояние млекопитающего, обезболили рану и аккуратно извлекли кусок сети из плавника. После этого провели профилактику бактериальной инфекции и накормили дельфина рыбой. Ринато сразу начал глубоко нырять и быстро двигаться. Видимо, почувствовал, что его больше не сковывает сеть и прошла боль. Мы наблюдали за ним всю ночь, а к 7 часам утра он ушёл в море. Спустя почти месяц совершенно случайно столкнулись с Ринато в акватории Балаклавы во время одного из выходов в море. Мы сразу узнали его по контуру спинного плавника и неповторимому рубцу на грудном плавнике. Потом встречали его в этом районе ещё несколько раз.

– Как проходит ваш обычный день?

А. П. В весенне-летний сезон каждое утро начинается со звонка о найденном на берегу дельфине, это уже правило. Звонки принимаем круглосуточно, поэтому иногда первое сообщение поступает в 6-7 часов утра, когда люди выходят на прогулки по берегу. Если дельфин найден мёртвым и его состояние позволяет провести осмотр, взять пробы для исследований, то выезжаем на место или отправляем волонтёров (зависит от расстояния и ресурсов). Делаем всё возможное для установления причины гибели и регистрируем животное в нашей электронной системе. Мы используем её для статистической обработки данных. Останки дельфинов передаём специальной службе, которая занимается их утилизацией. Бывает и такое, что мёртвых кито-образных находят на одном участке берега в большом количестве. Например, весной 2019 года за один обход побережья между Саками и Евпаторией мы обследовали 16 погибших дельфинов.

Беседовала Галия ШАКИРОВА.